Беларусь: обретение государственного суверенитета

• Курс на перестройку, начало социальной дестабилизации
• Декларативность демократизации общественно-политической жизни
• Зарождение неформального движения и нарастание национализма
• Демократизация избирательного законодательства,
  формирование новых институтов власти
• Становление оппозиционных партий
• Кампания по обновлению партийных кадров,
  снижение социального рейтинга КПСС
• Реформирование системы государственной власти
• Углубление экономического кризиса
• Провал попыток реформирования советской экономики
• Первый проект президентства в БССР
• Усиление центробежных тенденций. Начало распада СССР
• Провал ГКЧП, государственный переворот в России
• Завершение распада СССР

Курс на перестройку, начало социальной дестабилизации

В апреле 1985 г. начатая руководством СССР во главе с М. С. Горбачёвым перестройка советского общества в декларациях и заявлениях предусматривала демократизацию общественно-политической жизни, внедрение гласности, политического плюрализма. Её стратегической целью было обновление социализма на базе строгого соблюдения принципа социальной справедливости, в полном мере решения продовольственной, жилищной проблем, выхода на мировой уровень производительности общественного труда. Вступая в должность Генерального секретаря ЦК КПСС, М. С. Горбачёв сказал: «Обещаю вам, товарищи, приложить все силы, чтобы верно служить нашей партии, нашему народу, великому ленинскому делу».

Клятва верности предполагала обязательное выполнение заявленных обещаний. И прежде всего решения острых социальных проблем, касавшихся продовольственного кризиса, нехватки жилья, низкого уровня производительности общественного труда. Эти вопросы не были решены на протяжении послевоенного сорокалетия. Их решение было возможно лишь на базе разработки и принятия выверенной, обеспеченной материальными, финансовыми, научными и иными ресурсами политической стратегии, стратегии в рамках правительственной программы.

Как показала последующая политическая практика, в апреле 1985 г. руководство ЦК КПСС не располагало правительственной программой. Концепции перестройки не было даже в общих чертах. Отсутствие научно обоснованных программно-целевых разработок ставило новое руководство ЦК КПСС в ситуацию неуверенности и широкой демагогии. Характерный пример: в апреле 1985 г., заявляя о необходимости перестройки, у М. С. Горбачёва не было ответа на вопрос, что она собой представляет как осмысленная, целенаправленная политика государства. Это предопределило политическую линию М. С. Горбачёва и его сторонников, линию, типичной особенностью которой стали популизм, неожиданные инициативы, необоснованные и неподкреплённые практическими результатами решения по демократизации общественно-политической жизни, реформированию институтов власти, промышленного и сельскохозяйственного производства, обновлению кадров и укреплению партии.

Вместе с тем в 1985 г. для руководства КПСС было очевидно, что начинать нужно со сферы материального производства, которое ещё в конце 1970‑х гг. вступило в полосу кризиса. На это указывала статистика. В целом в СССР количество убыточных предприятий постоянно увеличивалось. В 1985 г. их насчитывалось около 4 тыс., а общая сумма убытков превысила 5,7 млрд руб. (в ценах 1985). Чтобы исправить создавшееся положение, ЦК КПСС выдвинул идею ускорения социально-экономического развития, сутью которого являлась модернизация, технологическая интенсификация производства. При этом «генеральной линией» КПСС оставался курс «на совершенствование общества развитого социализма».

Годовое пребывание у власти, попытки хотя бы частично реализовать намеченные планы не принесли успеха, и это пошатнуло уверенность М. С. Горбачёва в правильности взятого в апреле 1985 г. политического курса. В результате ХХVІІ съезд КПСС (25 февраля — 6 марта 1986) отказался от концепции «развитого социализма». И не только от этого. В принятой съездом новой редакции Программы КПСС достижение коммунистической перспективы уже не было хронологически очерченной задачей. Вместо этого курс на ускорение был объявлен программной целью правившей партии.

Но уже в 1986–1987 гг. реализация программной стратегии столкнулась с отсутствием научных разработок по проблеме модернизации, интенсификации производства, что затормозило ускорение, обусловило неопределённость не только в сути, но и в темпах реализации курса. Этот вопрос резко обострился в 1988 г., когда экономика СССР не вышла на запланированные показатели. И уже в этом году её так называемое пробуксовывание засвидетельствовало о полном провале курса на ускорение. В результате негативные тенденции начали нарастать практически во всех республиках, в т. ч. и в народном хозяйстве Белорусской ССР. В 1987 г. уже около 5 % предприятий Беларуси, занятых выпуском потребительских товаров, не выполняли запланированные пятилетними заданиями показатели, в итоге нарастал товарный дефицит. Так, если в 1986 г. в дефиците были товары чуть более 500 наименований, то в 1989 г. дефицит охватил 2 250 товарных позиций. Фактор товарного дефицита вызывал социальное недовольство, стал предпосылкой дестабилизации общественно-политической жизни.

Ускорили нарастание недовольства и дестабилизацию общественно-политической обстановки чернобыльская катастрофа и антиалкогольная кампания. Стремление властей скрыть правду о чернобыльской катастрофе и её последствиях прямо противоречило официальным заявлениям о необходимости «сделать гласность безотказно действующей системой» и свидетельствовало о двойных стандартах в реализации нового политического курса.

Антиалкогольная кампания, которая проводилась по инициативе ЦК КПСС, началась 7 мая 1985 г., когда было принято постановление «О мерах по преодолению пьянства и алкоголизма». Многовековую болезненную проблему попытались решить быстро и преимущественно административными методами. В ходе кампании выпуск ликёро-водочных изделий сократился на 28,1 %, плодово-ягодных вин — на 65,1 %, а продажа алкогольных напитков уменьшилась на 44 %. В результате только за 1985–1987 гг. в связи с сокращением продажи алкогольных напитков бюджет СССР потерял более 37 млрд руб. дохода (в ценах 1987). Антиалкогольная кампания ничего, кроме злобы и недовольства властью, у людей не вызывала. Экономические и социально-политические последствия антиалкогольной кампании оказались настолько негативными, что в 1988 г. борьба против пьянства постепенно пошла на спад.

Декларативность демократизации общественно-политической жизни

Ухудшение дел в экономике, постепенное усиление напряжённости в обществе руководство КПСС связывало с нежеланием ещё брежневских кадров, которые десятилетиями занимали руководящие посты, поддерживать новый курс и выполнять плановые задания. Поэтому было принято решение обновить руководство партийных комитетов всех уровней. Такая попытка была предпринята на январском (1987) Пленуме ЦК КПСС. На Пленуме перестройка как политический курс получила характеристику: «Перестройка — это решительное преодоление застойных процессов, слом механизма торможения…

Перестройка — это живое творчество масс, это всестороннее развитие демократии… расширение гласности… Перестройка — это неуклонное повышение роли интенсивных факторов в развитии советской экономики… отказ от командования и администрирования… Конечная цель перестройки — глубокое обновление всех сторон жизни страны». В таком редакционном варианте концептуальная характеристика перестройки — это пример примитивного и неконкретного определения сути и содержания политической доктрины.

Вместе с тем в дальнейшем декларации январского (1987) Пленума ЦК КПСС «развязали руки» команде М. С. Горбачёва в организации кампании по обновлению кадров, в проведении ХIХ партийной конференции. После января 1987 г. начались поиски противников перестройки, а вместе с этим нарастало недоверие народа к партийному руководству всех уровней, что подрывало социальный рейтинг правившей партии. Руководством ЦК КПСС основная ставка была сделана на дальнейшую демократизацию советского общества. Инструментом демократизации стала выборность руководства трудовых коллективов, трансформация механизма формирования партийных органов посредством перехода к системе выдвижения альтернативных кандидатур. Расширение демократии, заявил М. С. Горбачёв, это «не просто лозунг, а суть перестройки».

Но демократизация общественно-политической жизни не приносила позитивных результатов. Так, установка январского (1987) Пленума ЦК КПСС о проведении выборов народных депутатов на альтернативной основе была реализована только в порядке эксперимента и лишь в отдельных избирательных округах.

Декларативный характер программ перестройки становился всё более очевидным. Несмотря на это, её инициаторы и «прорабы», не обращая внимания на очевидные провалы, действовали в том же пропагандистском направлении. Так, например, на Пленуме ЦК КПСС, состоявшемся 23 мая 1988 г. было заявлено: «В свете опыта, накопленного после январского (1987) Пленума ЦК КПСС, нужно внести изменения в порядок формирования выборных партийных органов. Необходимо сделать нормой... тайное голосование».

Зарождение неформального движения и нарастание национализма

К лету 1988 г. организаторы перестройки, сумев на короткое время увлечь население идеями «обновления и очищения социализма», демократизации и гласности, выборности хозяйственных руководителей, оказались неспособными держать под контролем политические процессы, связанные с нарастанием гражданских инициатив и появлением большого количества новых общественно-политических организаций, получивших название «неформальных».

Первые неформальные организации в Беларуси возникли в среде молодёжи. Они выступали за сохранение и пропаганду белорусского языка, культуры, истории, в поддержку политики радикальных перемен. К весне 1988 г. количество молодёжных неформальных организаций в республике увеличилось до 40, в их составе насчитывалось около 3 тыс. человек. Партийно-государственное руководство БССР стремилось контролировать деятельность неформалов. Но особое недовольство в ЦК КПБ вызывал тот факт, что эти организации подогревали и поддерживали националистические настроения. Росту антисоветизма, популярности неформальных организаций и снижению социального рейтинга КПСС способствовала информация о необоснованных репрессиях по политическим мотивам, которые проводились сталинским руководством в 1930‑х гг. Эта тематика стала предметом общественных дискуссий. В сентябре 1987 г. Политбюро ЦК КПСС создало комиссию по дополнительному изучению материалов, связанных с репрессиями, имевшими место в период 1930–40‑е — начало 1950‑х гг., в июле 1988 г. было принято постановление «О возведении памятника жертвам беззакония и репрессий» в Москве. Ситуация в Минске обострилась после публикации в начале июня 1988 г. в газетах статьи «Куропаты — дорога смерти», в которой сообщалось о массовых захоронениях 1930‑х гг., найденных в лесном массиве на территории Боровлянского сельского Совета Минского района.

В этот период рост общественных инициатив и падение социального рейтинга КПСС наблюдались во всех советских республиках. Поэтому в мае 1988 г. ЦК КПСС был вынужден пойти на признание возможности существования в советском обществе «любой общественной деятельности». В результате в стране начали создаваться так называемые народные фронты в поддержку перестройки. Эти организации возникли в Латвии, Литве, Эстонии, Украине, на Урале, Кавказе. В начале 1990 г. в СССР насчитывалось около 140 народных фронтов и объединений подобного типа. В действительности это были антисоветские, националистические организации, программной целью которых была ликвидация Союза ССР.

Демократизация избирательного законодательства,
формирование новых институтов власти

В соответствии с заявленными в январе 1987 г. намерениями, руководство ЦК КПСС выдвигало новые инициативы. Самой значительной из них стало решение о реформе политической системы, которое было принято на ХІХ Всесоюзной партийной конференции (лето 1988). Состав делегатов конференции в целом отражал положение, которое сложилось во властных структурах государства. На конференцию было избрано 5 тыс. делегатов (в т. ч. 191 делегат из Беларуси), из них 290 секретарей ЦК компартий союзных республик, крайкомов, обкомов партии, 537 секретарей окружкомов, горкомов и райкомов партии, 3 153 делегата, или 63 % от общего числа, были членами выборных партийных органов различных уровней, 762 делегата были секретарями первичных, цеховых парторганизаций и партгрупп. Конференция приняла решение обеспечить полновластие Советов народных депутатов. Решения конференции были реализованы в Законе СССР от 1 декабря 1988 г. «Об изменениях и дополнениях Конституции (Основного Закона) СССР» и законе «О выборах народных депутатов СССР».

Проведённые 26 марта 1989 г. на основе нового избирательного законодательства выборы состава Съезда народных депутатов СССР, объявленного высшим органом государственной власти в стране, были первыми подлинно демократическими выборами. Две трети депутатов выбирались на основе прямых альтернативных выборов, а одна треть выбиралась КПСС, профсоюзами, комсомолом, объединениями ветеранов войны и труда, научных работников и другими общественными организациями. Однако результаты этих выборов не оправдали надежды партийного руководства на укрепление советской государственности. И в итоге вместо единения и поддержки партийного курса руководство ЦК КПСС получило открытое сопротивление и объединение антисоветских организаций и групп.

Первый Съезд народных депутатов СССР начал работу в Москве 25 мая 1989 г. На съезде было объявлено о создании Межрегиональной депутатской группы (МДГ), в которую вошли открытые противники социалистического строя. В программе, принятой МДГ, декларировалась необходимость признания частной собственности, в т. ч. на землю; децентрализация власти, экономическая самостоятельность советских республик. Уже на этом съезде усилиями антикоммунистически настроенных депутатов была предпринята попытка пересмотра статьи 6 Конституции СССР. Однако руководство ЦК КПСС, не имея решения Пленума ЦК КПСС по этому вопросу, не осмелилось включить его в повестку дня съезда. Положение изменилось в феврале 1990 г., когда Пленум ЦК КПСС принял платформу ЦК КПСС «К гуманному, демократическому социализму», в которой было заявлено, что для КПСС принципиальное значение приобретает вопрос о ликвидации командно-административной системы и необходимость создания в стране институтов законодательной, исполнительной и судебной власти.

Не осталась в стороне от этих процессов и Советская Беларусь. 27 октября 1989 г. был принят закон «О выборах народных депутатов Белорусской ССР», которые состоялись 4 марта 1990 г. Всего в Верховный Совет БССР было избрано 327 депутатов, на первой сессии Председателем Верховного Совета БССР был избран секретарь ЦК КПБ Н. И. Дементей.

Становление оппозиционных партий

Формирование оппозиционных партий стало закономерным результатом перестройки. Однако на пути демократизации общественной жизни было много препятствий, которые создавались руководством ЦК КПСС, что было обусловлено непоследовательностью политики гласности и демократизации. На словах М. С. Горбачёв ратовал за широкий и открытый диалог с народом, но на деле принимал решения, которые не только противоречили принципу гласности, но требовали задействования мягкого репрессивного аппарата по отношению к инакомыслящим. Так, 30 января 1989 г. ЦК КПСС принял и направил в республики, обкомы и крайкомы постановление «О мерах по противодействию попыткам антисоциалистических элементов создать оппозиционные КПСС политические структуры». В свою очередь, 8 февраля 1989 г. Бюро ЦК КПБ приняло постановление «О мероприятиях по выполнению постановления ЦК КПСС от 30 января 1989 г. “О мерах по противодействию попыткам антисоциалистических элементов создать оппозиционные КПСС политические структуры”», в котором утвердило целый комплекс мероприятий. Партийным комитетам поручалось обеспечить противодействие противникам перестройки во время митингов, собраний и дискуссий. В результате стали практиковаться информационные блокады, например инициаторам созыва учредительного съезда Белорусского народного фронта было отказано в предоставлении помещения в Минске. Поэтому 24–25 июня 1989 г. в Вильнюсе прошёл I съезд общественной организации «Белорусский народный фронт за перестройку “Адраджэнне” (БНФ), который в дальнейшем занял радикальную позицию по вопросам демократизации политической системы и решению национально-культурной проблематики. Почти одновременно (23–24 июня 1990) в Минске прошла учредительная конференция праворадикальной Национально-демократической партии Беларуси. В то время НДПБ была единственной партией, которая требовала от своих членов знания белорусского языка.

Партийное строительство предопределило внесение изменений в законодательство. Они появились в Конституции БССР 28 июля 1990 г. В новой редакции статья 6 Конституции закрепила, что «политические партии, общественные организации и массовые движения через своих представителей, избранных в Советы народных депутатов, в других формах имеют право участвовать в выработке политического курса Белорусской Советской Социалистической Республики, концепций её экономического, социального и духовного развития, в управлении государственными и общественными делами».

Активизация партийного строительства обусловила необходимость принятия соответствующей законодательной базы. 28 июля 1990 г. Верховный Совет БССР принял постановление «О регистрации общественных объединений в Белорусской Советской Социалистической Республике». В октябре 1990 г. Правительством было утверждено «Временное положение» о порядке образования и деятельности общественных объединений граждан, в соответствии с которым учредителями партий являлись граждане БССР в количестве не менее 100 человек.

Принятие этих нормативных правовых актов ускорило процесс партийного строительства, однако социальный конфликт разрастался. Инициатором протестного движения стали националистические и либеральные организации. На II съезде БНФ (март 1991) были приняты программное заявление «Свобода — Независимость — Возрождение» и устав. Этот съезд снял с названия организации лозунг «За перестройку!». Съезд развернулся в сторону антисоветизма и антикоммунизма, определил стратегическую цель — ликвидация СССР, борьба за власть и независимость Беларуси.

Не остались в стороне от партийного строительства и сторонники либерализма. Учредительный съезд Объединённой демократической партии Беларуси состоялся в Минске 3–4 ноября 1990 г. Партия стала первой либеральной организацией в Беларуси, в её программе декларировалась необходимость ликвидации советского строя и формирование в республике рыночной экономики по стандартам западного либерализма. В целом до августа 1991 г. в Беларуси были зарегистрированы 4 новые политические партии.

Появление на политической арене Беларуси новых оппозиционных политических организаций усиливало социальный конфликт и политическое противостояние. «Канули в прошлое времена, когда любые решения и рекомендации партии принимались к безусловному исполнению. Настал период открытого противостояния политических сил», — констатировал в своём выступлении на Пленуме ЦК 15 февраля 1991 г. прокурор БССР Г. С. Тарнавский. Но как показывали социологические исследования, проведённые в Беларуси в октябре — ноябре 1990 г., новые партии поддерживали только 3,3 % населения.

Кампания по обновлению партийных кадров,
снижение социального рейтинга КПСС

Культивация идеологического и политического плюрализма сопровождалась перестройкой внутрипартийной жизни. В этом вопросе резолюция ХХVІІ съезда КПСС содержала указание на необходимость более строгого соблюдения принципа демократического централизма, привлечения в партию сторонников перестройки. Партийное строительство было тесно связано с численностью и социальным составом партии. В 1986 г. КПСС объединяла 14 компартий союзных республик, 6 крайкомов, 151 обком и 2 горкома, приравненных к ним, 896 горкомов, 666 городских райкомов и 2 873 сельских райкома. На 1 января 1986 г. членами и кандидатами в члены обкомов, крайкомов и ЦК компартий союзных республик, членами ревизионных комиссий этих парткомов были избраны 10 642 человека, из которых только 33,4 % составляли рабочие и крестьяне. В то же время в эти комитеты было избрано 9 555 партийных работников (30 % к общему количеству), 4 872 работника советских учреждений (15,3 % к общему количеству).

Анализ кадрового состава партийного руководства показывает, что централизма, говоря точнее, диктата штатного партийного аппарата, было много, а демократизма не хватало, его не могло обеспечить меньшинство рабочих и крестьян, избранных в парткомы. Вместе с тем партийные и советские работники составляли партийно-государственную номенклатуру СССР. Количество старых номенклатурных, ещё брежневских назначенцев в парткомах районов, областей, ЦК компартий республик на 1 января 1988 г. составило 45,3 % от общей численности, при этом 62,2 % номенклатурных руководителей всех парткомов имели только партийно-политическое образование, фактически эти аппаратчики были политработниками, а не профессиональными управленцами.

Как и следовало ожидать, коренного обновления кадрового состава парткомов не произошло и после января 1987 г. Анализ данных партийной статистики за 1986–1987 гг., когда начали проводиться выборы секретарей партийных комитетов на альтернативной основе, показывает, что в составе всей КПСС сменилось 39,2 % секретарей, в т. ч. 36 % первых секретарей. В 1987 г. из 909 вновь выдвинутых кандидатов на должность первых секретарей 120 (13,2 %) избирались тайным голосованием из двух и более кандидатур. За эти 2 года сменилось 36,6 % секретарей обкомов, крайкомов и ЦК союзных республик, в т. ч. 31 % первых секретарей.

В СССР все государственные решения готовились номенклатурным аппаратом, в итоге длительный период реальная власть находилась в руках исполнительных органов — бюро, секретарей партийных комитетов, но этот аппарат не отличался компетентностью и профессионализмом.

Компартия Беларуси, как и компартии других республик, никакой самостоятельности не имела, она обладала правами российских обкомов, ибо в уставе КПСС было установлено: «Республиканские, краевые, областные… партийные организации… организуют выполнение директив Центрального комитета КПСС». В этом состояла суть задекларированного демократического централизма.

Идейное и организационное размежевание в рядах КПСС, которое началось в годы перестройки, вызвало снижение темпов роста первичных партийных организаций. Уменьшение количества желающих вступить в партию наблюдалось в 145 из 160 районных и городских организациях КПБ. В результате происходило количественное сокращение сети первичных партийных организаций. На 1 января 1989 г. их было 14 787 (уменьшилось на 357 организаций, что составило 2,3 % от общего количества), в КПБ насчитывалось чуть более 699 тыс. коммунистов.

Введение альтернативных выборов в партийных комитетах существенным образом не повлияло на выработку и принятие партийных решений. Как и ранее, рядовые коммунисты были лишены возможности вносить предложения по выработке партийного курса. Ибо в соответствии с уставом все партийные комитеты, каждый коммунист были обязаны «твёрдо и неукоснительно проводить в жизнь генеральную линию и директивы партии». В связи с этим бюрократизация системы управления, бесконтрольность партийно-государственного аппарата способствовали росту в руководящих кругах криминала. В июле 1987 г. Бюро ЦК КПБ рассмотрело вопрос «О состоянии работы по искоренению обмана и приписок в народном хозяйстве республики». В принятом решении указывалось, что в 1986 г. факты обмана и приписок были установлены на 3 407 предприятиях, к ответственности было привлечено 3 тыс. руководителей партийно-государственного аппарата.

Бюрократизация партийных органов, социальные льготы и привилегии, которыми пользовалась правившая номенклатура, подрывали доверие народа к членству в партии. Поэтому в годы перестройки начался процесс, который в предыдущие годы был немыслим и невозможен — добровольный выход членов партии из состава КПСС. Впервые ряды КПБ добровольно покинули 44 человека в 1986 г. Тенденция добровольной сдачи партбилетов нарастала. За первые 4 месяца 1989 г. сдали билеты 443 человека, а за 10 месяцев 1990 г. — 48 285 человек. «В отдельных парторганизациях, — сообщал 18 августа 1990 г. ЦК КПБ в ЦК КПСС, — этот процесс приобрёл угрожающие размеры». В итоге к ноябрю 1990 г. численность КПБ сократилась до 653 тыс. членов. Отличительной особенностью того времени была и другая тенденция. В партии снижалась численность рабочих. В итоге на 1 июля 1989 г. только 31,7 % от общего числа членов КПБ составляли рабочие.

Резкое снижение влияния КПСС ощущалось и в обществе в целом. Социологический опрос, проведённый весной–летом 1990 г. в 18 регионах Советского Союза, в т. ч. в Минске, показал, что только 25 % опрошенных выразили уверенность в коммунистической перспективе страны.

Реформирование системы государственной власти

Политика, нацеленная на реформирование советской федерации, стала одним из факторов, который «запустил» механизм распада СССР. Ввиду того, что эта политика также проводилась спонтанно, в спешке и без должной подготовки, реформирование федерации закончилось ликвидацией Союза ССР. Необходимость реформирования особую актуальность получила в связи с обострением национального вопроса. Например, в декабре 1986 г. в Алма-Ате волнения населения под националистическими лозунгами были подавлены войсками. Острый межнациональный конфликт в 1987 г. разразился в Нагорном Карабахе, который в 1988 г. перерос в кровавые столкновения между армянами и азербайджанцами. В этих условиях руководство СССР не могло откладывать решение проблемы модернизации отношений между общесоюзным центром и субъектами федерации. Суть вопроса состояла в том, что в советской федерации суверенитет республик, обозначенный в Конституции СССР, не был наполнен властными прерогативами и носил декларативный, а не реальный характер.

Ситуация нуждалась в разрешении. В этом направлении летом 1988 г. XIX Всесоюзная партийная конференция приняла резолюцию «О межнациональных отношениях». В ней содержалось намерение расширить права союзных республик и автономных образований путём разграничения компетенции Союза ССР и советских республик, децентрализации, передачи на места ряда управленческих функций и властных прерогатив. В связи с этим было решено реорганизовать систему высших органов государственной власти. В соответствии с решениями конференции Верховный Совет СССР 1 декабря 1988 г. принял закон «Об изменениях и дополнениях Конституции (Основного Закона) СССР». Высшим органом государственной власти в стране становился Съезд народных депутатов СССР. Он наделялся правом принимать к своему рассмотрению и решать любой вопрос, который относился к ведению Союза ССР. Начало работы Съезда народных депутатов СССР означало, что в СССР de facto произошло разделение власти. Высшая законодательная власть принадлежала Съезду народных депутатов СССР и Верховному Совету СССР, а исполнительная — Совету Министров СССР.

В контексте реформирования институтов власти принимались во внимание и вопросы национально-культурной жизни, которые волновали граждан всех регионов. Руководство ЦК КПСС было обеспокоено тенденцией увеличения в республиках численности организаций, боровшихся за суверенитет и независимость. Поэтому 20 сентября 1989 г. Пленум ЦК КПСС одобрил платформу «Национальная политика партии в современных условиях». В этом документе партийно-государственное руководство Союза ССР предложило реализовать идею полного государственного суверенитета союзных республик, которые были бы вправе приостанавливать на своей территории действие решений, нормативно-правовых документов союзного правительства. Практически это было предложение по созданию конфедерации. Именно в таком направлении начали осуществляться закреплённые в законе изменения в государственном механизме СССР и субъектов федерации.

Но главную роль в определении дальнейшей судьбы Союза ССР сыграли решения (законы, постановления, декларации), принимавшиеся в 1989–1991 гг. в Российской Федерации. Вскоре после принятия платформы «Национальная политика» Верховный Совет РСФСР 27 октября 1989 г. принял закон «Об изменениях и дополнениях Конституции (Основного Закона) РСФСР», который предусматривал введение Съезда народных депутатов РСФСР и Верховного Совета РСФСР. Съезд стал высшим органом государственной власти в РСФСР, т. е. закон реализовал идею полного государственного суверенитета РСФСР.

По такому же пути пошли и другие республики. Реформирование государственного механизма в Белорусской ССР началось, как и в России, 27 октября 1989 г., когда Верховный Совет принял закон «Об изменениях и дополнениях Конституции (Основного Закона) Белорусской ССР», которым вносились значительные изменения в систему государственной власти. Верховный Совет республики становился не только высшим, но и постоянно действующим институтом власти. Существенно расширялись его суверенные полномочия и прерогативы. Компетенция Президиума Верховного Совета БССР была значительно ограничена.

Вместе с тем реформирование институтов государственной власти, проводившееся под лозунгом полного государственного суверенитета союзных республик, требовало решения вопросов о выходе из состава Союза, разграничения компетенции Союза ССР и субъектов федерации. В этом направлении, хотя и с опозданием, но были приняты законы, связанные с выходом союзной республики из СССР и разграничением полномочий между Союзом ССР и субъектами федерации.

В процессе реформирования системы государственной власти правившая КПСС, лишившись существенной части управленческих прерогатив, постепенно утрачивала власть. В новых условиях, чтобы обеспечить КПСС политическое лидерство, после обсуждения вопроса в ЦК КПСС М. С. Горбачёв предложил учредить пост Президента СССР и совместить его с должностью Генерального секретаря ЦК КПСС, которую он и занимал. В середине марта 1990 г. был принят Закон СССР «Об учреждении поста Президента СССР и внесении изменений и дополнений в Конституцию (Основной Закон) СССР». По этому закону Президент СССР являлся Главой государства и наделялся очень широкими полномочиями. Одновременно были внесены редакционные изменения в статью 6 Конституции СССР, тем самым ликвидирована монополия КПСС на политическую власть. На внеочередном III Съезде народных депутатов СССР 15 марта 1990 г. Генеральный секретарь ЦК КПСС М. С. Горбачёв был избран первым Президентом СССР. Однако введение поста Президента СССР, как и другие меры и решения союзного центра, не смогли воспрепятствовать распаду СССР.

Углубление экономического кризиса

Три года неудач в реализации курса на ускорение и модернизацию производственного потенциала привели страну к резкому ухудшению экономического положения. Провалы в реализации принятых партийных директив обернулись нарастанием дисбаланса в области товарно-денежного обращения. В результате в 1989–1990 гг. в сфере бюджетного финансирования разразился глубокий кризис. В 1989 г. во всех республиках предприятиям, которые переходили на хозрасчёт, из госбюджета СССР была выделена субсидия в размере 20 млрд руб., кроме того, они получили право оставлять в своём распоряжении до 70 % сверхплановой прибыли. Вместе с тем в 1985–1986 гг. США по соглашению с Саудовской Аравией, другими странами ОПЕК «обрушили» мировые цены на нефть. В результате к 1989 г. СССР потерял 40 млрд руб. из-за резкого падения цен на нефть и нефтепродукты на мировом рынке. Потери СССР из-за сокращения производства и реализации винно-водочной продукции, вызванные антиалкогольной кампанией М. С. Горбачёва, только за 1985–1987 гг. составили 37 млрд руб. Между тем расходы госбюджета СССР на дополнительные капитальные вложения в 1989 г. выросли на 20 млрд руб., 18 млрд руб. было выделено на решение неотложных социальных задач в области здравоохранения, образования и т. д., 8 млрд руб. было направлено на ликвидацию последствий катастрофы на ЧАЭС, 10 млрд руб. — на ликвидацию последствий землетрясения в Армении, 6 млрд руб. ежегодно направлялось на финансирование войны в Афганистане. К тому же в 1988 г. доходы госбюджета СССР были выполнены на 97 %, а расходы — на 101,2 %. Для финансирования расходов бюджетом были заимствованы кредитные ресурсы у Госбанка СССР в размере 63,4 млрд руб., поэтому общий дисбаланс госбюджета СССР составил около 100 млрд руб. (в ценах 1990).

Исполнение Государственного бюджета СССР, союзных республик, в т. ч. и БССР, в 1990 г. происходило в сложных условиях, вызванных ухудшением показателей работы практически всех отраслей. Так, если в БССР среднегодовой темп прироста национального дохода за годы 11‑й пятилетки составил 5,3 %, то за 4 года 12‑й пятилетки (1986–1989) — 3,9 %, валового общественного продукта соответственно 4,8 и 4,5 %. Поэтому вполне обоснованным было заявление Министра финансов СССР В. С. Павлова (апрель 1990): «Сегодня перед нами стоит общая задача — развязать тугой узел проблем, который не позволяет в полной мере использовать денежные распределительные отношения как мощный рычаг экономического развития… Новые подходы, продиктованные современной финансовой политикой, заложены в бюджет 1990 г.». Правительственные новации были нацелены на повышение роли стоимостных рычагов и экономических методов управления субъектами хозяйствования.

Время шло, но заявленные «новые подходы» не затормозили углубление кризиса. За 4 года 12‑й пятилетки в Беларуси усилилась разбалансированность потребительского рынка, неудовлетворённый спрос населения составил около 3 млрд руб. (в ценах 1990). Ещё более усугубил ситуацию провал мероприятий по переводу промышленного и сельскохозяйственного производства на полный хозяйственный расчёт, что было предусмотрено решениями ХХVII съезда КПСС. С этой целью в 1987 г. в СССР был принят закон о трудовых коллективах, статья 11 которого гласила: «Трудовые коллективы предлагают и осуществляют меры по внедрению прогрессивных форм организации труда». Самостоятельность хозяйственного управления дополнялась принципом самофинансирования производственной деятельности предприятий за счёт их прибыльности. В 1987 г. был принят новый порядок планирования, который опирался не на директивы, а на контрольные цифры, государственные заказы, стабильные экономические нормативы и лимиты. Предприятия получили право выбирать своих руководителей, самостоятельно разрабатывать и утверждать собственные годовые планы. В результате идея самостоятельности субъектов хозяйствования обретала реальные очертания. Расчёты строились на том, что переход предприятий на полный хозяйственный расчёт, внедрение арендных форм производственной деятельности, передача рычагов управления производством в руки трудовых коллективов позволит создать принципиально новые условия для роста производительности труда, существенного увеличения производства промышленной и сельскохозяйственной продукции, выхода предприятий на прибыльную и рентабельную работу.

Но эти расчёты не оправдались. Повсеместное внедрение новых форм организации труда нуждалось в экспериментальной апробации нового хозрасчётного механизма. Между тем, по сообщению Министерства финансов БССР, в республике «в течение 1988 г. была практически завершена работа по переводу предприятий и объединений на полный хозрасчёт и самофинансирование». Такие же темпы перевода предприятий на полный хозрасчёт наблюдались и в других союзных республиках. Но в условиях самостоятельности предприятия, игнорируя требования по подъёму производительности труда, первым делом взялись за повышение заработной платы. В целом по БССР в 1989 г. при росте заработной платы в промышленности на 9,1 % в годовом исчислении производительность труда выросла только на 6,3 %. «Мы положились на то, что новый хозяйственный механизм автоматически обеспечит экономическое обоснование соотношения между этими двумя показателями, но просчитались», — заявило руководство Министерства финансов БССР. Такое же положение сложилось и в других союзных республиках.

В результате экономические просчёты обернулись нарастанием негативных тенденций, которые начали проявляться в народном хозяйстве Союза ССР, всех союзных республик, в т. ч. и в Белорусской ССР. В начале сентября 1990 г. резко обострилась ситуация на потребительском рынке. По информации Министерства торговли БССР, в республике «резко возрос спрос населения на все хлебопродукты… В настоящее время мука, крупа, макаронные изделия реализуются в областях с перебоями».

Бюро ЦК КПБ обсудило вопрос «О политических аспектах ситуации, складывающейся на потребительском рынке республики». В ходе обсуждения констатировалось: «В последнее время в городах и районах республики, трудовых коллективах усиливается социальная напряжённость. Вызывается она главным образом ситуацией, складывающейся на потребительском рынке, серьёзной товарно-денежной несбалансированностью».

После этого были предприняты меры по защите белорусского потребительского рынка, такие же меры принимали и некоторые другие союзные республики. Главными налоговыми инспекциями БССР совместно с органами внутренних дел проводилась работа по исполнению республиканского закона «О временных мерах по защите потребительского рынка». На границах с другими союзными республиками было развёрнуто 58 контрольно-пропускных пунктов, из них 18 на железнодорожных станциях и в аэропортах. За время их функционирования было изъято незаконно вывозимых из республики товаров на сумму более 4 млн руб., в т. ч. сложной бытовой техники на сумму 1,3 млн руб. (в ценах 1990). Масштабные мероприятия проводились в Минске.

В городах и районах нарастала уголовно наказуемая коммерческая деятельность, направленная на сокрытие доходов, что ещё больше усугубляло экономическое положение предприятий и вызывало открытое недовольство граждан. Всего в 1990 г. к административной ответственности за нарушение налогового законодательства было привлечено 2 495 человек, в т. ч. за ноябрь — декабрь 1990 г. — 1 660 человек. Особое внимание уделялось контролю над деятельностью кооперативов, которые создавались на предприятиях и в учреждениях. В 1990 г. было проверено 6 655 кооперативов и общественных организаций, в 2 401 из них установлены нарушения налогового законодательства, за сокрытие объектов налогообложения 598 кооператоров были привлечены к разным формам ответственности.

К осени 1990 г. резко ухудшилась ситуация на продовольственном рынке и в РСФСР. В ноябре 1990 г. заместитель Министра торговли СССР П. Д. Кондрашов направил Председателю Совета Министров СССР Н. И. Рыжкову обращение следующего содержания: «Министерство торговли СССР докладывает Вам о чрезвычайном положении, складывающемся со снабжением населения гг. Москвы, Ленинграда продуктами животноводства в декабре 1990 года». В декабре 1990 г. Председатель исполкома Моссовета Ю. М. Лужков направил Н. И. Рыжкову телеграмму следующего содержания: «В городе Москва продолжает оставаться критическое положение с обеспечением населения продуктами питания… ажиотажный спрос практически опустошил товарный рынок города».

Провал попыток реформирования советской экономики

В условиях нарастания всеобщего кризиса руководство СССР предприняло очередную попытку на этот раз радикального реформирования плановой экономики путём быстрого создания рыночных механизмов хозяйствования. Просчёт инициаторов такого реформирования состоял в том, что советские экономисты, руководители министерств и предприятий не обладали необходимой компетенцией в области внедрения рыночных механизмов производства и распределения продукции, строительства капиталистических производственных отношений. Проще говоря, в СССР никто не имел реального представления о законах и специфике функционирования рыночной экономики, не представлял масштабы трудностей, противоречий и социальных последствий быстрой, неконтролируемой коренной ломки сложившихся производственных отношений.

Вместе с тем масштабность и сложность задачи требовали объединения усилий союзного центра и республик. Но этого не произошло. Предложения союзного правительства встретили решительное сопротивление со стороны российских демократов. В это сложное время в РСФСР демократические элиты под руководством Б. Н. Ельцина начали разработку ряда программ радикального рыночного реформирования экономики, которые расходились с программами общесоюзного центра. Председатель Верховного Совета РСФСР Б. Н. Ельцин 16 октября 1990 г. заявил, что «Российская Федерация должна быть готова к реализации своей программы стабилизации и перехода к рынку». Вслед за этим 21 октября 1990 г. в Москве состоялся учредительный съезд «Демократической России», который одобрил не общесоюзную, а альтернативную программу перехода к рынку, основным требованием которой была «отставка союзного правительства». В России уже с 1 ноября 1990 г. началась реализация этой программы, разработанной под руководством Г. А. Явлинского и получившей название «500 дней».

Факты показывают, что в 1990 г. в РСФСР был взят курс на суверенизацию внутренней политики, что фактически было направлено на устранение общесоюзного руководства. В республиках Прибалтики, Украине, Грузии этот фактор использовали те политические элиты, которые выступали против КПСС, советского государства, существовавшей общественно-политической системы. Они рассчитывали на поддержку российского руководства в процессе отделения и выхода своих республик из состава СССР.

Не оставалось в стороне от суверенизации и руководство Советской Беларуси. В конце ноября 1990 г. начал работу ХХХІ съезд КПБ, на котором прозвучала резкая критика политики перестройки. В отчётном докладе констатировалось: «Развитие событий подошло к такой черте, когда на карту поставлены вопросы: быть или не быть советской власти». Съезд принял постановление «О концепции программы Компартии Беларуси», в которой говорилось, что «КПБ является самостоятельной в составе КПСС». В разделе «Суверенитет Советской Беларуси» отмечалось, что программной целью КПБ является установление суверенитета Белорусской ССР в составе обновлённого Союза Суверенных Социалистических Государств. Съездом была принята «Позиция и Программа действий Компартии Беларуси в связи с переходом к рынку». Принятие такого необычного документа, как «Позиция», засвидетельствовало, что руководство Советской Беларуси находилось в оппозиции к руководству ЦК КПСС и с этого момента не обязано было поддерживать инициативы и решения ЦК КПСС. В «Позиции» провозглашалось, что «БССР нужен свой путь, своя программа перехода к рынку», учитывающая структуру, особенности развития народного хозяйства, социально-экономическую ситуацию в республике.

Критика необдуманных инициатив горбачёвского руководства была вполне обоснованной. В начале 1991 г. выяснилось, что одной из основных причин нарастания всеобщего кризиса были плохо просчитанные решения Президента СССР М. С. Горбачёва. Так, вечером 22 января 1991 г. внезапно были объявлены Указ Президента СССР и постановление Кабинета Министров СССР «О прекращении приёма к платежу денежных знаков Госбанка СССР достоинством 50 и 100 рублей образца 1961 года», где устанавливались порядок обмена и ограничения выдачи наличных денег с вкладов граждан в трёхдневный срок. В связи с этим население всех союзных республик охватил ажиотаж и даже панический страх за свои денежные сбережения в учреждениях общесоюзного Государственного сберегательного банка.

Весной 1991 г. социально-экономическая ситуация в Союзе ССР ещё более обострилась. Она резко осложнилась в марте 1991 г., когда на основе постановления Кабинета Министров СССР от 19 марта 1991 г. было опубликовано постановление Совета Министров БССР «О реформе розничных цен и социальной защите населения Белорусской ССР». В среднем цены на продовольствие выросли от 100 до 200 и более процентов. Резкий рост цен привёл к массовым протестам. По всей Беларуси прошла волна забастовок и митингов рабочих. В Минске 4 апреля 1991 г. состоялся многолюдный митинг на площади Ленина возле Дома Правительства. Бюро ЦК КПБ, проанализировав на своём заседании 8 апреля 1991 г. общественно-политическую ситуацию в республике в связи с повышением розничных цен, подвергло критике руководство Союза ССР. В апрельском воззвании Президиума Совета Федерации профсоюзов Беларуси отмечалось, что в Минске организовано 69 забастовочных комитетов, заявлялось: «Люди возмущены хаосом и беспорядком в стране... Поддержать требования трудовых коллективов о рассмотрении Съездом народных депутатов СССР... вопроса о доверии Президенту СССР». В свою очередь, на апрельском (1991) Пленуме ЦК КПБ отмечалось, что забастовочная волна получила угрожающее развитие. На 10 апреля 1991 г. в неё были вовлечены 32 предприятия, в т. ч. 23 в Минске. Не работали около 100 тыс. человек. Экономические потери БССР от забастовок в первом полугодии 1991 г. составили 120 млн руб. (в ценах 1991).

По итогам дискуссии Пленум принял «Заявление» ЦК КПБ «О текущем политическом моменте», в котором отмечалось: «Наше Отечество в опасности. Перестройка, на которую возлагались большие надежды, зашла в тупик. Истекшие шесть лет не оправдали ожиданий народа, привели к катастрофическим разрушениям в обществе и государстве».

Нарастание кризиса означало, что институт президентства в СССР не выполнил свою миссию и оказался в состоянии политического банкротства. Политическое банкротство Президента СССР самым негативным образом отягощало общую политическую ситуацию. В апреле 1991 г. Президент СССР издал Указ «О чрезвычайных мерах по обеспечению материальными ресурсами предприятий, объединений и организаций». Затем 7 мая 1991 г. Верховный Совет БССР также принял постановление «О чрезвычайных мерах по обеспечению материальными ресурсами предприятий, объединений и организаций». В нём было зафиксировано: «В связи с тем, что Указ Президента СССР от 12 апреля 1991 года... не соответствует Закону Белорусской ССР “Об основных принципах народовластия”, ограничивает суверенные права Белорусской ССР, Президиум Верховного Совета постановляет: приостановить на территории Белорусской ССР действие статей 1 и 3 Указа Президента СССР от 12 апреля 1991 года». Между тем, в соответствии с законом, указы Президента СССР имели «обязательную силу на всей территории страны».

Первый проект президентства в БССР

Политическое руководство БССР понимало, что в действиях М. С. Горбачёва много импровизации, популизма, неожиданных инициатив, которые заканчивались неудачей. Более того, в Беларуси делались определённые организационно-хозяйственные попытки, направленные на подготовку к возможному краху политики перестройки. Ещё 10 марта 1990 г., за 5 дней до избрания Президента СССР, было принято постановление Бюро ЦК КПБ «О проработке вопроса по введению в Белорусской ССР денежной единицы». Этот вопрос не оставался без внимания и в дальнейшем. В мае 1991 г. В. Ф. Кебич, возглавлявший белорусское Правительство, выступая на заседании Верховного Совета 12‑го созыва, отмечал: «Правительство неоднократно с разных сторон прорабатывало эту проблему». Это доказательство — белорусские власти готовились к независимости.

В 1987–1989 гг. в процессе функционирования предприятий, перешедших на полный хозрасчёт, возник вопрос о создании нового, уже рыночного хозяйственного механизма, который прорабатывался союзным Правительством. Постановлением № 592 от 21 июня 1990 г. Совет Министров СССР создал Комиссию по оценке альтернативных вариантов перехода к рыночной экономике под председательством академика А. Г. Аганбегяна. Данная комиссия 15 августа 1990 г. направила всем Советам Министров союзных республик «Рекомендации по переходу к рыночной экономике на основе альтернативных вариантов».

После того как Совет Министров БССР получил замечания и предложения от заинтересованных министерств и облисполкомов, в сентябре 1990 г. был подготовлен проект республиканской программы стабилизации экономики и перехода к рынку. В начале октября 1990 г. такой проект Госплан БССР направил в ЦК КПБ и Совет Министров БССР. В этом проекте в разделе «Перестройка организационных структур управления» зафиксировано, что представляется целесообразным введение института президентской власти. Но в ЦК КПБ возникли разногласия по вопросу о необходимости и перспективах поста Президента, 6 октября 1990 г. в ЦК КПБ состоялось совещание, на котором был рассмотрен вопрос «О концепции Компартии Беларуси в современных условиях». В выступлении на совещании в ЦК КПБ секретарь ЦК КПБ М. М. Бирюкова заявила: «О посте Президента республики. Очень большая масса людей настроена на фоне общей неразберихи против коммунистов. Моё мнение — Президент не нужен. Мы с вами видим, что указы Президента СССР никем не выполняются».

М. М. Бирюкова была права, когда говорила о том, что большая масса людей настроена против коммунистов. Это настроение чувствовалось и в Верховном Совете 12‑го созыва. Депутатский корпус, на заседаниях которого присутствовало 242 белоруса, 64 русских, 11 украинцев, 10 поляков, был уже далеко не монолитным. До 25 августа 1991 г. в Верховном Совете БССР 12‑го созыва в полный голос о себе заявили 3 депутатские группы: партийная (КПСС–КПБ), ветеранская («Союз») и оппозиционная. Было очевидно, что лидеры ЦК КПБ уже не в полной мере контролировали Верховный Совет. Поэтому они не были уверены, что депутаты Верховного Совета, которые по первоначальному проекту и должны были избирать первого Президента БССР, проголосуют за кандидатуру руководителя ЦК КПБ. С другой стороны, избрание Президента БССР означало перераспределение государственной власти, при котором ЦК КПБ не получал никаких властных полномочий, он вообще «выпадал» из системы высшей власти. Таким образом, в октябре 1990 г. от ЦК КПБ зависело решение вопроса, связанного с учреждением должности Президента БССР. Позиция белорусских коммунистов не позволила реализовать эту идею.

Вместе с тем вопрос о введении института президентской власти актуализировался не только белорусскими политическими силами. Он был в центре внимания при обсуждении проекта нового Союзного договора. Так, 22 ноября 1990 г. Президент СССР М. С. Горбачёв направил Верховным Советам союзных республик проект нового Союзного договора. Проект был противоречивым. С одной стороны, там закреплялось, что «каждая республика — участница Договора является суверенным государством», но с другой — декларировалось, что «Союз ССР — суверенное федеративное государство». Принципиальная неразрешимость проблемы двойного суверенитета в дальнейшем завела ситуацию с принятием нового Союзного договора в политический тупик.

Усиление центробежных тенденций. Начало распада СССР

Инициатива по реализации идеи полного государственного суверенитета союзных республик открыла дорогу и создала реальные предпосылки для укрепления позиций националистических организаций, прежде всего народных фронтов. В союзных республиках, в т. ч. и в БССР, их представители участвовали в выборах и были избраны депутатами высших органов государственной власти. Получив доступ к формированию властных структур, представители националистических организаций развернули деятельность, направленную на разрушение советской федерации. Существенным препятствием на пути реализации их планов было отсутствие нормативно-правовых предпосылок к разработке и принятию законодательства о выходе республик из состава СССР. Однако вскоре такие предпосылки появились. Они возникли после того, как I Съезд народных депутатов СССР 24 декабря 1989 г. принял постановление «О политической и правовой оценке советско-германского договора о ненападении». В этом документе съезд признал секретные протоколы, подписанные Германией и СССР 23 августа 1939 г., юридически безосновательными и недействительными с момента их подписания. После этого антисоветские силы в Прибалтийских республиках, находившиеся под контролем США, на заседании I Съезда народных депутатов СССР заявили, что включение Литвы, Латвии и Эстонии в состав СССР лишено международной правовой основы. Они проинформировали депутатов, что в Литве создана комиссия по разработке планов возобновления независимости Литвы. И вскоре Прибалтийские республики приняли декларации и акты о государственной независимости, которые, ввиду отсутствия законодательства, противоречили Конституции СССР. Президент СССР М. С. Горбачёв попытался вернуть правительства Прибалтийских республик в правовое поле Союза ССР, но его решения в республиках никто не принимал во внимание, а их должностные лица за грубое нарушение действовавшего законодательства не привлекались и не понесли никакой юридической ответственности. Осенью 1990 г., мотивируя свою позицию по вопросу о введении поста Президента БССР, именно на этот факт обращала внимание М. М. Бирюкова. Этот конституционно-политический конфликт между союзным центром и субъектами федерации положил начало фактическому распаду СССР.

Разрешение конституционно-политического конфликта требовало времени, согласованных действий и решений прежде всего со стороны руководства Союза ССР и руководства РСФСР. Однако власти РСФСР выступили в поддержку прибалтийских сепаратистов. К тому же положение в стране осложнялось фактором политического противостояния между Президентом СССР и руководством РСФСР. Политическое противостояние резко обострилось после избрания на должность Председателя Верховного Совета РСФСР Б. Н. Ельцина, который 12 июня 1990 г. был избран на пост Президента РСФСР. В этот же день Россия приняла Декларацию о государственном суверенитете. Вслед за этим также поступили и другие республики.

В такой исторической ситуации Верховный Совет БССР 27 июля 1990 г. принял Декларацию о государственном суверенитете. Вместе с тем республиканские декларации не ставили под вопрос существование СССР. Ещё в июне 1990 г. начались переговоры между Президентом СССР и представителями 9 республик о заключении нового Союзного договора. Партийно-государственное руководство Беларуси было среди сторонников обновлённого Союза. Приверженность его заключению подчёркивалась в Декларации о государственном суверенитете Белорусской ССР. Вместе с тем Литва, Латвия, Эстония, Молдавия, Грузия и Армения в этих переговорах не участвовали.

Стало ясно, что в истории советской федерации наступил решающий момент. Обсудив сложившееся положение, руководство Союза ССР решило обратиться к народу. С этой целью был инициирован всенародный референдум по вопросу о сохранении обновлённого Союза. В референдуме, который состоялся 17 марта 1991 г., приняли участие 83,3 % жителей Белорусской ССР, которые имели право участвовать в голосовании. За сохранение обновлённого Союза ССР высказались 82,7 % из них.

В целом в СССР в голосовании приняли участие 80 % граждан, включённых в списки и имевших право участвовать в референдуме. Из них за сохранение обновлённого Союза высказались 76,4 %. После референдума в первой декаде июля 1991 г. в Ново-Огарёво на встрече глав 9 союзных республик и Президента СССР М. С. Горбачёва было достигнуто согласие по основным положениям проекта Союзного договора. Его подписание было намечено на 20 августа 1991 г., чему воспрепятствовали августовские события, связанные с созданием ГКЧП.

Провал ГКЧП, государственный переворот в России

В 1989–1991 гг. негативным отношением народных масс к политике власти, которая оказалась неспособной противостоять нарастающему системному кризису, воспользовалась оппозиция, в первую очередь демократические силы, которые овладели политической властью в России. Они возглавили протестные настроения масс, поставили под удар существующий социально-политический строй. Начиная с 1989 г. российские радикалы на съездах народных депутатов РСФСР призывали народных избранников лишить КПСС власти. В практическом плане в марте 1991 г. этот курс был одобрен III внеочередным Съездом народных депутатов РСФСР. Выступая на съезде, Президент России Б. Н. Ельцин заявил о необходимости обеспечить «реальную департизацию органов прокуратуры, юстиции, КГБ, армии, государственного аппарата», что послужило сигналом к подготовке государственного переворота. Первым шагом, направленным на ликвидацию советской власти, стал Указ Президента РСФСР Б. Н. Ельцина от 20 июля 1991 г. «О прекращении деятельности организационных структур политических партий и массовых общественных движений в органах, учреждениях и организациях РСФСР». Этот указ был направлен против КПСС, он лишил правившую партию власти в главном политическом субъекте СССР — России. С точки зрения вопроса о власти de facto данный указ означал кардинальный переворот в политике российской демократии. Президент СССР М. С. Горбачёв не отменил Указ Президента РСФСР Б. Н. Ельцина от 20 июля 1991 г., что свидетельствовало о его согласии с решением судьбы КПСС в России. Именно этот указ послужил сигналом к созданию ГКЧП.

После указа от 20 июля 1991 г. у Президента России политических оппонентов в структурах государственной власти не осталось. Воспользовавшись сложившейся ситуацией, российские демократы форсировали подготовку к ликвидации союзных органов власти. В результате попытка государственного переворота и отстранения Президента СССР от власти закончилась фактически переворотом и свержением советской власти практически во всех субъектах советской федерации.

После 20 июля 1991 г. события в стране развивались стремительно. Группа высокопоставленных чиновников во главе с вице-президентом СССР Г. И. Янаевым попыталась восстановить status quo ante, т. е. положение, существовавшее в России до 20 июля 1991 г., с тем, чтобы не допустить подписания нового Союзного договора, намеченного на 20 августа 1991 г.

С этой целью 18 августа 1991 г. в Форосскую резиденцию Президента СССР, расположенную в Крыму (М. С. Горбачёв находился в отпуске), прибыла группа должностных лиц с предложением о введении на территории СССР чрезвычайного положения, но Президент СССР с этим не согласился. Тогда в ночь на 19 августа 1991 г. в Москве был создан Государственный комитет по чрезвычайному положению в СССР (ГКЧП СССР). Этот комитет заявил: политика перестройки обанкротилась, зашла в тупик и «в связи с невозможностью по состоянию здоровья исполнения Горбачёвым Михаилом Сергеевичем обязанностей Президента СССР полномочия Президента Союза ССР перешли к вице-президенту СССР Г. Янаеву». Было также объявлено, что «на отдельных территориях СССР» вводится чрезвычайное положение на срок 6 месяцев. Кроме того, ГКЧП издал постановление № 1, которым обязал все органы власти и управления Союза ССР, союзных и автономных республик, краёв, областей, городов, районов «обеспечить неукоснительное соблюдение режима чрезвычайного положения». Постановление также требовало «считать впредь недействительными законы и решения органов власти и управления, противоречащие Конституции СССР и законам СССР, приостановить деятельность политических партий, общественных организаций и массовых движений, препятствующих нормализации обстановки».

Фактически постановление отменяло Указ Президента России от 20 июля 1991 г., было направлено на запрет деятельности его сторонников в России. Инициаторы создания ГКЧП рассчитывали на поддержку партийных комитетов в союзных республиках, руководителей силовых министерств Советского Союза, они планировали изолировать и отстранить от власти в первую очередь руководство РСФСР. В Москву были введены войска.

Однако их расчёт не оправдался. Руководство России во главе с Б. Н. Ельциным не было арестовано. Утром 19 августа 1991 г. Б. Н. Ельцин издал несколько указов. В указе «О незаконности действий ГКЧП» содержалось категорическое решение: «Считать объявление Комитета антиконституционным и квалифицировать действия его организаторов как государственный переворот». В обращении Президента РСФСР Б. Н. Ельцина «К гражданам России» говорилось: «Мы абсолютно уверены, что наши соотечественники не дадут утвердиться произволу и беззаконию потерявших всякий стыд и совесть путчистов».

Антиконституционность постановления № 1 ГКЧП состояла в том, что согласно закону Президент СССР имел право объявлять чрезвычайное положение в отдельных районах только с согласия соответствующих органов государственной власти республик и в интересах гарантирования безопасности граждан при стихийных бедствиях, крупных авариях или катастрофах, а также при массовых беспорядках, т. е. законных оснований для издания постановления № 1 у ГКЧП не было. У него не было ни добровольного признания Президента СССР М. С. Горбачёва о невозможности выполнения им своих обязанностей, ни заключения врачей на этот счёт.

Учитывая сложившуюся ситуацию, Б. Н. Ельцин призвал трудящихся России начать всеобщую забастовку, а военных не выполнять приказы путчистов. К вечеру 19 августа 1991 г. у резиденции Президента России собрались защитники Белого дома. 20 августа 1991 г. часть высшего военного командования перешла на сторону Президента России. 21 августа 1991 г. М. С. Горбачёв вернулся в Москву и путчисты, члены ГКЧП, были арестованы.

Вслед за этим Президент России осуществил государственный переворот путём полного захвата государственной власти. 23 августа 1991 г. российские власти потребовали от Президента СССР М. С. Горбачёва подписать указ о роспуске КПСС. Не получив ответа, Б. Н. Ельцин своим указом приостановил деятельность всех организаций правившей партии в России.

Завершился государственный переворот 5 сентября 1991 г., когда под нажимом российских властей депутаты V Съезда народных депутатов СССР предали свой народ и приняли решение о самороспуске. Это окончательно предопределило судьбу Союза ССР. После 5 сентября 1991 г. Президент СССР предпринял попытку заключения нового Союзного договора, которая была обречена на провал.

Руководство союзных республик по-разному отнеслось к событиям в Москве. Партийно-государственное руководство Белорусской ССР в условиях напряжённой общественно-политической ситуации, подогретой тяжёлым экономическим положением, заняло по отношению к событиям в Москве выжидательную позицию. Во время путча Президиум Верховного Совета Белорусской ССР обратился к белорусскому народу с призывом о соблюдении спокойствия, но не дал чёткой политической оценки неконституционности создания и действий руководства ГКЧП.

Провал ГКЧП, победа сторонников Б. Н. Ельцина, активизация депутатской группы БНФ и их сторонников в Парламенте обусловили принятие решения о департизации органов власти и управления, временном приостановлении деятельности КПБ на территории республики. Соответствующие постановления были приняты на 5‑й сессии Верховного Совета БССР 25 августа 1991 г. В этот же день Парламент — Верховный Совет — принял закон об обеспечении политической и экономической самостоятельности республики, освободил от занимаемой должности Н. И. Дементея, 18 сентября 1991 г. на эту должность был избран С. С. Шушкевич.

С приостановкой деятельности Коммунистической партии Беларуси в республике советская власть в той классово-пролетарской форме, которая была основана в 1917–1918 гг. и которая существовала на протяжении более 70 лет, была ликвидирована. В Республике Беларусь установилась новая власть. Хотя на уровне посёлков, районов, областей остались органы власти в форме Советов, а вся полнота высшей государственной власти находилась в руках депутатов Верховного Совета, но по своей внутренней сути, политическому содержанию новая власть стала полностью национальной, поскольку с этого момента впервые в истории отражала и защищала только национальные интересы. В России процесс окончательного устранения КПСС из системы государственного управления, а вместе с тем полной ликвидации советской власти завершился после принятия 6 ноября 1991 г. указа Б. Н. Ельцина о запрете деятельности всех структур КПСС на территории РСФСР.

Завершение распада СССР

Августовские события привели к тому, что практически все союзные республики заявили о своей полной государственной независимости. Верховный Совет БССР 25 августа 1991 г. принял закон о придании статуса конституционного закона Декларации Верховного Совета БССР о государственном суверенитете. 6 сентября 1991 г. Государственный Совет СССР признал независимость республик Прибалтики, которые вышли из состава СССР.

Августовско-сентябрьские события 1991 г. показали, что процесс распада СССР вступил в завершающую стадию. Поэтому все дальнейшие попытки подписания нового Союзного договора не увенчались успехом. Такая инициатива была предпринята 30 августа 1991 г., когда Верховный Совет СССР издал постановление «О первоочередных мерах по предотвращению попыток осуществления государственного переворота». В нём содержался призыв к руководству республик ускорить подписание нового Союзного договора. Призыв встретил понимание, поэтому 14 ноября 1991 г. в Ново-Огарёво состоялась встреча Президента СССР и руководителей республик. На переговорах присутствовал Председатель Верховного Совета Республики Беларусь С. С. Шушкевич. После обсуждения проекта Союзного договора все согласились, что новое политическое объединение — Союз Суверенных Государств — станет конфедеративным государством. Однако парафирования (окончательного одобрения) проекта Договора не произошло. Решающую роль сыграли события в Украине. На украинском референдуме, состоявшемся 1 декабря 1991 г., 90,32 % проголосовавших подтвердили Акт провозглашения независимости Украины от 24 августа 1991 г. и Президент Украины Л. М. Кравчук заявил, что Украина не будет подписывать новый Союзный договор.

Вместе с тем процесс распада и ликвидации Союза ССР требовал нормативно-правового оформления. Это право принадлежало тем республикам, которые в 1922 г. основали СССР. Поэтому по инициативе руководства Российской Федерации 8 декабря 1991 г. в белорусской правительственной резиденции в Беловежской пуще руководители Беларуси, России и Украины подписали Соглашение об образовании Содружества Независимых Государств, где констатировалось, что «Союз ССР как субъект международного права и геополитическая реальность прекращает своё существование».

Принятое 8 декабря 1991 г. Соглашение не могло быть окончательным. Оно не снимало самого главного — вопроса о границах новых независимых государств. Этот вопрос был снят с геополитической повестки дня, когда своё отношение к территориальному вопросу высказали другие руководители бывших союзных республик. Поэтому формально последняя «точка» в исторической судьбе СССР была поставлена 21 декабря 1991 г. в Алма-Ате на встрече руководителей 11 союзных республик (за исключением Грузии и стран Прибалтики), подписавших Декларацию, в которой было заявлено, что «с образованием Содружества Независимых Государств Союз Советских Социалистических Республик прекращает своё существование».

Таким образом, в 1985 г. политическое руководство СССР взяло курс на перестройку существующей системы — политику, не имевшую научно-концептуального обоснования, программно-целевого обеспечения по средствам, ресурсам, приоритетам, социальным затратам, темпам и важнейшим направлениям. В результате политика перестройки приобрела разрушительный характер, привела к распаду советской федерации и ликвидации Союза ССР.

В целом социально-экономические и общественно-политические преобразования и реформы в Беларуси осуществлялись в соответствии с новым законодательством Союза ССР, но на базе нормативных правовых актов, принятых в республике, и с опорой на национальный подход в решении коренных вопросов социального жизнеустройства.

В условиях всеобщего кризиса политики перестройки сложились объективные и субъективные предпосылки, которые способствовали обретению белорусским народом полного суверенитета и государственной независимости.